неконтролируемой силой, способной уничтожить весь мир. И она — она! — дала ему возможность вырваться в мир и не справляется со сдерживанием этой силы. Он выжжет ее сердце, сердце Шена, а затем уничтожит все вокруг.

Изменить полярность.

Она взывала к источнику, думая о любви и защите, и вот что из этого вышло. Ее уже не спасти, но Шен приближается с каждым шагом и не оставит ее в эпицентре. Она должна дать ему возможность выжить!

Изменить полярность силы. Любовь — ненависть, защита — проклятье.

По щекам Рурет потекли слезы.

— Я проклинаю тебя. Своей жизнью и смертью, своим сущим проклинаю тебя.

Сила, вырывающаяся из-под земли, замерла. Свет словно покрывался патиной, ненависть обращала чудесный белый свет в будущую мерзкую Глубинную тьму. Словно неразумное дитя, свет вылез на поверхность, когда его позвали поиграть, но был встречен неприятием и предательством.

Свет замер и попятился. Та сила, что успела вырваться наружу и почернеть, была отрезана от источника и стала Глубинной тьмой.

Все вокруг умерло… Лишь Глубинная тьма родилась как бездушная обозленная сущность, и Шен остался наедине с ней, связанный проклятьем, спасенный этим проклятьем, и обреченный им же. Рурет растворилась. Она даже не могла сожалеть или страдать, глядя на то, что наделала. Она осознала это лишь на мгновение. И за это мгновение отдала свою душу, чтобы все исправить.

Действительно, жаль, что так вышло.

Шен отпустил фонарик в форме лотоса, и тот отлетел в сторону.

— Что произошло? — недоуменно спросил Муан.

— Похоже, я увидел событие из прошлого. Или… Это странно: я наблюдал за Рурет со стороны, но отчего-то понимал ее мысли и чувства. Не напрямую, а… Хах, словно рядом был «рассказчик».

Шен посмотрел на Муана и понял, что тот ничего не понял.

— Знаешь, как сказки перед костром, когда рассказчик объясняет, что чувствует главный герой: «И тогда Мэри ощутила, как мороз пробрал ее кожу. Она потянулась к дверной ручке, отчаянно надеясь, что стук ей померещился. Чтобы преодолеть страх, она должна была проверить, что за дверью, ведущей в подвал, в самом деле никого нет».

Призрачный Муан склонил голову на бок и переспросил:

— Мэри? Дверная ручка? И что же случилось дальше?

— Откуда же мне знать? Я только что это придумал. Не в этом суть. Ты проникся переживаниями «Мэри» из-за того, что я, рассказчик, передал их через описание. Так вот я смог не просто увидеть действия Рурет, но и понять, почему она это делает. Словно бы кто-то стоял рядом и объяснял мне, хотя никто ничего не говорил. Странное ощущение…

Шен замолчал, раздумывая над увиденным. Муан какое-то время с удовлетворением вглядывался в его горящие интересом глаза. Не хотелось и вспоминать, в каком отчаянии он пребывал всего несколько часов назад. Не хотелось вспоминать и ни за что больше не хотелось видеть. Муан огляделся. Если в этом месте есть нечто, способное помочь ему стать сильнее и ни за что больше не попадать в подобную ловушку, Муан выучит этот урок от первого до последнего наставления.

— И все же, почему Рурет прокляла Шена? — полюбопытствовал мечник.

— В тот момент это был единственный способ его спасти, — задумчиво произнес Шен, поглядывая на другие фонарики. — Жалко, что это забрало не только ее жизнь, но и посмертие… Мне бы хотелось, чтобы она наблюдала за последствиями своих действий каждый день из этих чертовых двадцати лет. — Задумавшись, Шен попытался дотянуться до другого фонарика, на сей раз — в форме карпа, но тот плавно вильнул в сторону, не давая его пальцам ухватиться за стенку, и спокойно опустился к рукам Муана.

Мечник приподнял бровь, удержав фонарик на призрачных руках. Похоже, тут его нематериальный статус ничего не значил.

— Полагаю, этот предназначается тебе, — недовольным тоном произнес Шен, стараясь унять свое любопытство.

Муан покосился на него и, ничего не сказав, заглянул в фонарик. Шен продолжал смотреть на него. Со стороны казалось, что Муан просто разглядывает фонарик изнутри. Казалось довольно забавным, с каким серьезным выражением лица прославленный старейшина пика Славы смотрит на нежный бумажный фонарик.

Ожидая, пока Муан посмотрит предназначенное для него событие, Шен еще раз внимательно осмотрелся по сторонам. Место все еще казалось сюрреалистичным и не было и намека на этот так называемый «источник». Отчего-то Шену казалось, что должен быть какой-то эпицентр силы, к которому невозможно было бы приблизиться из-за исходящей от него мощи. Однако вокруг такого не наблюдалось.

Муан вернулся в «реальность» довольно скоро.

— Что ты видел? — тут же потребовал Шен.

— Там был ты… — с каким-то странным выражением рассматривая его лицо, поведал мечник.

— А? Почему воспоминание про Шена показали тебе, но не мне?! — возмутился тот.

— Не про Шена, — мягко поправил его Муан. — Там был ты.

— Я? Что это значит? — Шен нахмурился, уже догадываясь, что Муан может иметь в виду. — Эй, выкинь этот фонарик и не смотри больше!

Муан рассмеялся, глядя на его недовольное лицо.

— Почему? — уточнил он.

— Ну… В моей прошлой жизни не было ничего, чем можно было бы особо гордиться. Жалкая жизнь.

— Неправда.

— Мне виднее!

— Я не собирался с тобой спорить, — все еще тепло улыбаясь, произнес Муан. — Однако, я отчего-то убежден, что полюбил бы тебя и в той жизни.

Шен скривился. Его лицо так и выражало: «Что за прикол? Слишком топорный флирт!». Помолчав, он все же произнес:

— Мы за всю жизнь могли бы так и не встретиться.

— Родственные души притягиваются! — убежденно заявил Муан.

Это походило на столкновение пессимиста и оптимиста. Хотя сам Шен всегда приписывал себя к реалистам, просто реальность — штука не особо веселая.

Он то ли расстроился, то ли смутился, в любом случае, решил вернуться к выяснению того, что увидел Муан, позже.

—